Марсель
Не думал, что она так скоро приедет, ведь обычно матери сто раз подумают, прежде чем явиться сюда. Провожаю свою коллегу, как она подрывается с кресла.
— Вы Марсель Казановский? – её хриплый прокуренный голос раздражал, ну что же состоится довольно интересная беседа.
— Так и есть, не ожидал вас так скоро увидеть. Как я понимаю, вы приехали с дочерью. Прошу в мой кабинет.
Поднимаемся с ней на второй этаж, она всё не спускает взгляда с декора, еще бы наш дом принадлежал знаменитой династии. И после смерти отца всё управление перешла нам с братом, я довольно быстро повзрослел и вошел в этот бизнес.
— Надеюсь, Марта вас предложила кофе?
— Разумеется. Я бы не хотела откладывать наш разговор. Может, приступим к делу? — отодвигает стул и садится за стол, а я лишь снимаю свой пиджак, я всегда уважал официальный стиль, и в моем гардеробе присутствовало больше классики, хотя двадцатилетнему парню всегда приятно было повозиться в джинсах, и кожаной куртке.
— Так не терпится поскорее избиваться от дочери? – подколол её своим комментарием.- Может, всё-таки передумаете. А для вас я расскажу еще раз подробно про нашу корпорацию Проданных душ. Вы отказываетесь от своего ребенка, подписываете документ на лишение родительских прав. И с этих пор она вам больше не принадлежит. Иначе говоря, продаете её нам, отдаете её душу, и за это на ваш счет переводится десять миллионов рублей.
— Конечно, так и есть, я изучала тщательно информацию, перед тем как обратится сюда, — нервно теребит она свою сумочку, а я уже презирал её за то, что она так легко хочется проститься со своей дочерью.
— Как её зовут?
— Анжелина, не смотрите так, вы можете подобрать ей любое имя. Мне оно всегда не нравилось. И про возраст я вашей помощнице уже сказала. Ей семь, она родилась летом, помню, была такая ужасная жара, все пошли на речку, а у меня воды отошли. Мучилась целые сутки, лучше бы она умерла, — говорила с такой злостью, а я раскрыл папку, и стал вчитываться в резюме, где был указан вес, и все данные о младенце. Там было много справок, и как оказалось, она нечем серьезным не болела.
— И даже ветрянкой?
— Так я её в сад не водила, она у меня дома сидела! – гордо ответила мать, строит из себя порядочного родителя.
— Значит, вы с ней занимались? Читали? Писали? Рассказывали стишки? – закипел от гнева, не хочется брать недоразвитую девочку, с этим могут быть проблемы, нам требуются не только умные, но и безумно красивые, которые впоследствии вырастают, и работают на нашу корпорацию.
— Конечно, за кого вы меня держите?
— За мать, которая хочет продать своего ребенка. Давайте называть всё своими именами. Главный вопрос, у нее есть братья и сестры? – налил себе в бокал виски, не люблю такие моменты, когда приводят новеньких.
— Нет, она одна. Вы издеваетесь? Я её раздумывала рожать или нет. Муж заставил, конечно, походил бы сам девять месяцев с ужасной тошнотой, скотина такая! А я из-за него бросила модельный бизнес, мне такие мужики делали предложение, один из них хотел купить дом в Испании. А я по пьяни переспала с этим уродом, и залетела, а он оказался бедным музыкантом. Ну, повелась! И что в итоге? Он умер, а я с ней на руках осталась, и теперь каждый день по помойкам лазием.
— А вы не пробовали устроиться на работу? Вы же мама, а это ваше чадо, — проверял её сейчас, мне нужно было знать, что не всё потеряно.
— Хм, если вы откажитесь, простите, то тогда я её просто завезу в лес и оставлю. Но кормить лишний рот больше не собираюсь, — своим ответом она показала, что на девочку ей действительно наплевать. Оставались другие формальности, хочу уже открыть другую папку, как оттуда выпадает фотография, передо мной силуэт малышки с косичками. Она будто не хочет смотреть в камеру, а дальше я увидел её зеленые глаза, в них читалась грусть, ещё бы с такой мамашей. Мне стало так холодно за этого ребенка, она была сиротой при живых родителях.
— А бабушка с дедушкой?
— Я сама из детдома, отвечу сразу, у нас нет никаких родственников, смотрите уже эту чертовку, она в коридоре, играет с куклой. Выкидывала её на улицу, а она всё равно тащит в дом.
Снова вглядываюсь в фото, а потом набираю Марте, сейчас мы подпишем договор.
— Подготовь все нужные документы, сделка одобрена, — сказал, как отрезал, а эта женщина захлопала в ладоши.
— Так вы дадите десять миллионов? Ну наконец-то заживу, как следует.
Дверь открывается, Марта приносит бумаги, а мамаша прочитала строчки так быстро, да ей плевать, что в пунктах договора, был полный отказ от ребенка, и она может потом обращаться к юристам, адвокатам, всё равно ничего не добьется, ей-богу в таких родителей надо стрелять. Отдает бумагу с подписью, а я в душе её осудил, но такие родители звери, и в нашем так называемом тюремном городе именно дети, которые никому не нужны.
— Поздравляю Юлия Осиповна, деньги поступят на ваш счет в течение дня. А теперь водитель вас отвезёт домой, и вы больше никогда и ни при каких условиях здесь не появитесь, а не то, сами знаете, что будет потом… – достаю пистолет, пришлось немного припугнуть.
— Что вы?! Сдалась мне эта девчонка.
— Проведи её через задний вход, чтобы она не попадалась на глаза ребенку, — боялся этой встречи, ведь детишки не знают, для чего их сюда привозят. Снова достаю снимок пора познакомиться с этой девочкой и рассказать, что теперь её душа полностью принадлежит нам. С виду была похожа на котенка, такого серого с большими зелеными глазами, никогда прежде, таких не видел.
Появляюсь в гостиной, и вижу, как она подходит к картине, и что-то шепчет кукле.
— Криспи, этот весенний сад, видишь бабочки на цветах. Я очень люблю тепло и весну.
Подкрадываюсь к ней и пугаю.
— Ты кто?- хлопает она своими ресницами, а я наклоняюсь к ней и щелкаю по носу.
— Я- Марсель, а ты?
— Анжелина-а- произносит так, будто перед ней большой серый волк, чувствую страх.
— Почему ты трясешься? Тебе страшно? – провожу пальцем по её щеке, никогда не видел такого забитого ребенка…
— Вы дьявол, да?
— Нет, кто тебе сказал… Смотри какой дом я построил, ту живут одни принцессы, — не могу оторвать взгляда, от её лица.
— А зачем он такой большой? Тут живут все принцессы на свете?
— Да, и теперь ты тоже. Пошли я покажу тебе комнату, там большая кроватка с такими белыми вуалями, — улыбаюсь, привычный момент втереться в доверие малышке.
— Нет, я хочу к маме. Где мамочка???- вот этого вопроса я боялся больше всего, как же мне объяснить, что она её бросила навсегда.
— Анжелина, она уехала…
— А почему меня с собой не забрала? Я что плохо себя вела? — заплакала, а моё сердце будто пронзил нож, так и знал, что с этой девочкой будут большие проблемы.
— Нет, просто ей срочно нужно на работу. И очень скоро она вернется, но ты должна пообещать, что будешь слушаться. А это кто тут у нас, — взял в руки её игрушку, а она прошептала:
— Это Криспи… Она вас боится.
— А почему на вы? – коснулся её носика, уже позабыл все дела, с этой малышкой.
— Потому что у вас глаза, как у дьявола, вы же не едите маленьких детей?
— Нет, я их щекочу, — беру её на руки, и она, кажется, доверилась. Завожу её в спальню, здесь всё, как в сказке.
— Ух, ты! Это моя кроватка? А мама когда меня заберет?- садится в кресло, и поправляет свою косички, а я лишь прошептал
— Скоро котёнок! Очень скоро – наврал, а потом запер её дверь на ключ…
